Идеал должен быть недостижим.
Об этом хорошо написали Стругацкие: “Идеалы потому и называются идеалами, что находятся в разительном несоответствии с действительностью”.
Чуть ранее в той же книге авторы утверждают: “Совесть задает идеалы, разум ищет к ним дороги. Это и есть функция разума - искать дороги.”
Идеал - это маяк, стоящий в конце пути, указывающий направление и зовущий к себе. Это Одинокая Гора, которую увидели приключенцы в “Хоббите” - возвышающаяся над окрестной пустошью и требующая дойти до себя.
В песне моего детства поется: “...а Чимганские горы стоят вдалеке, и безумно прекрасны собою”.
Нет ничего грустнее встречи с идеалом - за ней следует разочарование. Идеал становится обыденностью и теряет флер чудесного, теряет значимость, становясь доступным.
Предводитель гномов, добравшись до горы и обретя Аркенстон - долгожданное и легендарное сокровище - сделал свои идеал и цель реальной обыденностью. От этого он сошел с ума, вызвал Битву Пяти Воинств - и, в итоге, погиб сам.
В песне моего детства лирический герой так и не дошел до Туркестана напрямую, оказываясь то в Париже, то на Камчатке.
Когда гаснут все маяки - судно теряется в прибрежных водах.
Когда выполняется любая цель, исполняется мечта - всегда есть момент растерянности: “Что же дальше?”
И тем больше растерянность, глобальнее, чем значимее цель. Растерянность от исполнения идеала, от встречи с ним - обескураживает и опустошает, стирает границы реальности и может привести к помрачению ума.
Потому идеал не может быть достигнут.
Не должен быть достигнут.
Ценность идеала - в его недостижимости.
